Значит оперируем. Одним глазом на часы, вторым на монитор пациентки и наркозный аппарат, третьим... третьего глаза и третьей руки , как всегда не хватает, но смотреть на инсуффлятор тоже чем-то надо, а то они сколько смогут, столько в брюхо углекислоты и накачают, а допустимо не более 12 мм ртути. Ну как ни мучилась, а все-таки родила. И операция планово к концу, и по времени ничего. И вдруг истошный вопль операторши с отпрыгиванием от операционного стола:
- Ой, блятьептвоюматьсука! Ну когда у нас все работать будет?...
Дальше срывание перчаток, слезы, сопли и истеричные междометия. Я считаю, что в операционной должен быть кто-то невозмутимый.
- И чего истерим?
Жалобный голос на меня не действует, Это знают все, поэтому он потихоньку становился нормальным:
- Да током ебнуло. И как сильно...
- И чо орать?
- Физраствор на ноги льется, мокрая вся, еще и током бьет. А если бы убило?
- Херня, отреанимируем. И вообще, меня на этом вашем столе при вводном наркозе раз 10 ебнуло. Я ж не орал. Я наркоз продол...
Тут из-за моего плеча высунулась моя анестезистка и продемонстрировала извлеченную из угла швабру, оставленную санитаркой после генеральной уборки:
- Во, Гульчатай Мансуровна, если бы убило - мы бы вас ей от стола оттаскивали...
- Ты хочешь сказать вы бы меня этой шваброй оттаскивали?...
В беседу вмешался я:
- А чего, вам шваброй западло? Вы хотите, чтобы я вас руками оттаскивал?
- Конечно!
- То есть вам надо, чтобы нас нашли парой, причем я бы лежал сверху?
Мораль: Зашел я в ординаторскую к гинекологам и говорю:
- А у вас там Гульчатай током убило...
- Насмерть? - оживился Борисыч.
- Не-а. - огорчил его я.
- От стола опять током бьет. - Возмутилась заведующая гинекологией Гайнуллина. - Это же не дело.
- А где у нас дело? - Повис в воздухе мой вопрос.
